talk, talk, talk

Передача текстологической информации на неопределенные расстояния низким грудным голосом

Ooops

Ну, что сегодня Э.Рязанов помре, вы уже знаете. А вот что вечером у меня на компе интернета нет, об этом не догадываетесь, конечно. А между тем, нет. В службу дозвониться не могу, свободных операторов, де нет.
Валяюсь с елефоном в лапе. Ну и скорблю попутно, а как же.
Снег превратился в слякоть, трамваи ездят халатно.
День такой.

Комедиограф помре.

Жаль.
Хороший был; людей радовал, а это же бесценно.
После перестройки всё больше лабуду снимал, мне не понравилось, но всё остальное, до, просто замечательно.
Аминь и RIP

nino chakvetadze

нра

general toys

This summary is not available. Please click here to view the post.

коллектив на память

you see the light

Клуб фанатичных любителей Монотонного Народного Пения

Perfect Day

с утра читал ужасы рашистского милитаризма
встав, приметил, как на улице всё залепило мокрым, но снегом
в такие вот выходные, с первым снегом, всегда оглушает нездешним покоем
нарочито включил radio dismuke, дабы усугубить соответствующий настрой
открыл припасенную баночку пива
проняло
в мире сразу стало тихо

радость, смерть и грех

поставить вопросы жизни тупиком

трупиком в созвездии Рака

На память

Споря с сумасшедшим, вы наверняка проиграете, так как его ум работает тем быстрее, чем меньше он задерживается на том, что требует углубленного раздумья. Ему не мешает ни чувство юмора, ни милосердие, ни скромная достоверность опыта. Утратив некоторые здоровые чувства, он стал более логичным. В самом деле, обычное мнение о безумии обманчиво: человек теряет вовсе не логику; он теряет все, кроме логики.
Честертон

самое прекрасное

Прекрасное

котэ

котэ в девичьей

выходной же

хороший какой чей-то рисунок. а пусть тут лежит, подумал я.

first

буду краток
то самое, самое первое зафиксированное заседание
исторический, волнующий момент
отсюда шагают в безконечные дали безсмертия

Продолжение продолжений

Всеохватное собрание добровольного сообщества Высокочтимых

Урывки

Не всегда и до бложика этого доберешься. Загруженность!
Без ярких публичных событий. Гниение, разложение, оно тишину любит.
Интернеты всё ещё в оргазмических содроганиях по поводу рашистского самолёта. Во всяком случае русскоязычный сегмент.
На этом и закончу.

Подведение.

Подводят итоги скорее меня, чем я их.
Итак: наливаюсь видимым здоровьем в самых неожиданных местах несомненно. Это первое.
Второе. Радуют всё светлое и тёмное время суток русские организмы конечно. Точнее их выкрики лицом к Турции и метание пыли опять в том же направлении.
Они ж даже стихи пишут, злободневные и кровожадные. Ну и т.п. Вождь их, Ботоксный Карлик тоже близко к сердцу Удар В Спину принял. Бурно и невнятно пиздит и грозит.
Вот такая строка в Летопись за этот день легла.
Вот оно как.
Так-то.

mask

Второй минувший слепок Реальности

Памятка

"Главное в борьбе под солнцем - уметь проигрывать и быстро вставать на ноги, уметь отказываться от многого и не сожалеть, но и не терять азарта к жизни, не уходить никогда в тень надолго, искать новое место под солнцем и вступать в новую игру.
Только такая позиция помогает использовать время с пользой, а избегание сложностей и постоянное желание сэкономить силы - мешает. Не экономьте силы, тратьте их.

В идеале разумно, то есть с большой отдачей, но лучше уж как-нибудь, чем вообще никак. Нельзя держать энергию в сундуке, как злато, все сгорит, что вложить не успели."

Faces

Как я провёл этот день

да никак
не был хорошим мальчиком
вообще был непонятно кем
так и провёл всё это время
никак себя не увековечил
возился с набившими оскомину, да и мозоли вещами
возился, возился, а тут как раз полночь
значит спать
в маленьком славянском мире сильные движения по поводу вчерашнего пинка россеюшке
кто веселится, а кто кровожаждет
ну-ну
мы то знаем
всё проёдет
аминь

continue

Первичное заседание Общества Строгих.

Иллюзия реальности

alexander-xom.livejournal.com

В предыдущем очерке "Иллюзия реальности" как и в других "Иллюзиях" и "Мифах" я показал, что говорить о какой-то реальности вне наших ментальных ощущений нет смысла. И сами наши ощущения, и понятия, которыми мы оперируем, не являются реальностью, и даже не похожи на нее как цвет не похож на длину волны, а цифра на объекты, которые она подсчитывает. Но что тогда мы называем реальностью? Почему мы вообще предполагаем ее существование за ширмой наших представлений? Конечно, сначала новый человек предполагает, что все что он видит и знает и есть реальность. Так устроена его природа, что сомнения в этом опасны для его жизни. Только время позволяет ему понять, что это внутренний кинотеатр как его теперь называет Чалмерс. Но вот предположим, что как и мы с вами, такой человек понял что он в Матрице. Что дальше?
Раз все, что я ощущаю, лишь кино, которое показывает мне мой мозг, могу ли я видеть все что хочу? Во сне безусловно. Но в бодрости что-то сопротивляется этому. И это единственный признак существования "нечто", не подчиняющегося моей воле и диктующему мне, что я буду видеть. Это "нечто" даже бессмысленно называть, так как никакое название не может ухватить его сущности. Поэтому просто воспользуемся принятым названием "вещь в себе". Тут все понятно и я писал об этом в "Леший и объективность". Но важно не это.

Что является на самом деле той сущностью, которая позволяет мне отделить свои фантазии от навязчивого кино, починенного этому "нечто"? Это моя воля. Именно относительно нее я отличаю свою личную фантазию от "нечто". Мое "я" становится водоразделом между ними. Тогда что такое мое "я", моя воля относительно этой дихотомии? Своим "я" в начале развития человек называет свое тело и те ощущения, которое оно испытывает. В более зрелом возрасте человек называет своим "я" уже свой социум, в котором общается, потом свои мысли, которыми общается с собой. Тогда получается, что "нечто" - это то, что буквально мешает моему телу, моим мыслям двигаться. Это и есть реальность - то что сопротивляется моей воле. И в этом смысле это моя личная реальность, потому что она обнаруживается только моим "я", а не какими-то законами. Только сопротивление моим индивидуальным фантазиям создает мою реальность, а не некая объективность, существующая сама по себе.

Тоже вроде не новый и вполне очевидный вывод. Но в нем интересно то, что именно эта дихотомия позволяет в том числе обнаружить нам свое "я". Чем сильнее "я" созревает до декартовского cogito, тем сильнее должен обнаруживаться разрыв между подчиняющимся воле "я" и ему не подчиняющемуся "нечто", представленному в красках мозга. Именно это и стало открытием Декарта. Он назвал этот разрыв и с тех пор от остается "трудной проблемой сознания". Получается, что чем больше мы осознаем себя как собственное "я", тем сильнее мы будем чувствовать свою разделенность с "нечто". Чувствовать разрыв с ним. Преодолеть его значило бы нивелировать свое "Я". Стать животным, которое растворяет свое "я" в воспринимаемом "нечто", не чувствуя границ с ним, или уйти дикий солипсизм в попытке не замечать это "нечто".

И тем более мы будем осознавать свою разделенность и сопротивление этого "нечто", тем более мы будем хотеть уйти в свою "реальность", которая нам подчиняется. Не ее ли мы создаем себе в виде сетевой реальности? Там, в сети, "нечто" становится другим - это ментальность других "я" и больше ничего. Ни физики, ни космоса. Все подчинено воли чьего-то "я". Вся реальность не существует сама по себе, а создана кем-то. Нарисована, написана, озвучена и снята. Контент вместо "реальности".

"Нечто" становится одушевленным. Моему "я" сопротивляется только другое "я", хотя оно для меня такая же "реальность". Но теперь она не подчиняется неким незыблемым законам - с ней можно договориться! Это фантастическая перспектива вселенной во вселенной. Моей внутренней вселенной, с которой можно вступить в диалог. И договориться, чтобы она не так упорно сопротивлялась моей воле. А возможно и приняла ее!

Прозрение

Брак – это попытка вдвоём решить проблемы, которых один никогда не имел бы.

http://jaerraeth.livejournal.com/540807.html

Ура

День сегодня просто мил и весел, когда не болит голова, то всё как с гуся вода.
Тревоги и страхи чуть попрятались по углам и дырам, но далеко-то не ушли.
Ну а день был посвящен сбитому турками самолёту РФ. Весь галдеж лишь о нём.
Отчет завершён.
Фаза сна.

cup of coffee

строгая картинка идёт без подписи
поелику пост лирический
ни о чём другом помолчу
время вперёд

Океан ужаса

адский день выпал мне сегодня
голова пылала, разрывалась, из нея валил чёрный дым
осознавал только глазами, больше ничего не работало
да и сейчас ещё не очень
что это было

отклонится от основной линии

forever

DCM 345 88 up

безмолвие, чего уж тут

Порцион

День болезни

Болезненный день, особенно начало и конец. Страдал же. Перед глазами проносилось всё, что только может проноситься. Опять упускал возможности, эх, да что там уж.
Теперь погружаюсь в чёрные воды сна. Может хоть там не будет боли.
Аминь.

Про Вия

Вия вон в фольклоре мало не двести лет ищут - и никаких следов. При том, что образ настолько точно вписывается в фольклорные каноны, что либо Николай Васильевич предугадал все достижения фольклористики (еще не существовавшей во времена написания повести) по крайней мере на сто лет вперед - либо такой персонаж в восточнославянском фольклоре все-таки существовал, но не дожил до появления фольклористов-собирателей. Вымершие фольклорные персонажи, увы, окаменелостей не оставляют.

Экскурс

Заседание Второго созыва бесшабашных ключниц

кошмарной милитаризации псто

Ещё парочку

Рассказ

Tatsiana Zamirovskaya

Эту неделю я жила в домике в деревне (ну как деревне - если кому понятен референс, именно в этом месте жил Дон Дрейпер), присматривая за зверями моих друзей, уехавших в отпуск в Лондон (отличное начало для нового сезона колонки про животных, ну да ладно). В общем, перейдем к делу: по вечерам меня начала преследовать мистическая картина, целиком в духе Дэвида Линча или, не знаю, Донни Дарко. Я одеваюсь, чтобы выйти погулять с собакой, собака, ясное дело, приветственно воет и вьется вокруг моих ног ужом, я быстро накидываю шапку и пальто, распахиваю дверь и мы с собакой, вывалившися на крыльцо распаренные, взволнованные и суетливые, обе завороженно замираем - на лужайке около крыльца сидит огромный кролик и смотрит в лицо то ли мне, то ли собаке, то ли большой чорной тени в капюшоне, стоящей ровно за нами. Собака застывает, как мраморная, и становится твердой-твердой. Кролик перестает жевать (он жевал землю, понимаю я), его абсолютно круглый черный, как смоляная пуговица, глаз становится бездонным и липким. Я говорю вслух: кролик, пожалуйста, уходи. Прошу тебя, давай ты уйдешь тихими медленными шагами и это все закончится. Но кролик не может уйти, он с собакой навеки связан невидимой нитью, он уже фактически нанизан на сияющий острейшей боли раскаленный шампур собачьего взгляда. Потом собака делает рывок, и здесь важно предельно скоординироваться, чтобы удержать ее на месте, а также не распахать себе все зубы о крыльцо. Кролик взлетает в воздух и куда-то исчезает. Удача. 
Это происходит каждый вечер. Я раскрываю дверь и вижу кролика. Такое впечатление, что он приходит назло. Возможно, это персонаж комикса Bunny Suicides. "Кролик, - говорю я ему, - Если вдруг собака сорвется с поводка, я буду желать тебе смерти, понимаешь? Желать тебе медлительности, неповоротливости, тяжелой угрюмой дороги. Потому что лучше задушенный кролик, брошенный к моим ногам, чем убежавшая в ночь за ним чужая овчарка, так?". И рукой так тихо-тихо делаю ладошкой: кыш! кыш! Деготный глаз кролика наливается сиропом и патокой, в нем отражается медовая луна. Текут подземные реки. Над нами грузно пролетает переливающийся зелеными огнями самолет.
Хозяева дома, в основном валяющиеся в лондонских барах и накачивающиеся стаутом, говорят, что к ним никакой кролик никогда не приходил и что он мне кажется. Впрочем, когда вчера ночью в дождь из камина начала капать чорная вода, хозяева с такой же садистской уверенностью сообщили, что никогда никакой чорной воды у них не было, и это мои демоны за мной пришли, а так у них не домик в Бронксвилле, а церквушка из яичной скорлупки.
Сегодня вечером я нарядила собаку в ошейник с поводком, но перед выходом вначале включила уличный прожектор и заглянула в дверное окошко. Чертов кролик уже сидел на крыльце, спокойный и неотвратимый, как смерть. В лучах электрического сияния он выглядел одновременно страшным и прекрасным, невыносимым и неотвратимым, как выстрел в момент нажатия на курок. Я поняла: кролик будет приходить всегда.
Собака продолжала выть и бегать вокруг меня кругами: гулять, гулять, эй, эй, пошли гулять, эй, давай пойдем же, ну, быстрей, быстрей. Я оцепенело продолжала смотреть в окошко, кролик никуда не уходил. Казалось, что за окном липкий, колышущийся подводный мир, небытие как есть. Я постучала в окошко, потом погремела дверью, от души ударившись в нее плечом несколько раз. Кролик не уходил. Собака начала смотреть на меня сочувственно, как на психопата. Возможно, вообще в этой семье раньше жил кролик, они его выгнали или убили и вот он начал приходить. 
Я немножко приоткрыла дверь, чтобы собака не смогла из нее выскользнуть, высунула наружу руку и начала жестикулировать. Кролик уставился на мою руку в какой-то святой оторопи. Все, происходившее с ним, кажется, он воспринимал в режиме откровения - с оцепенелым смирением и угрюмым ликованием: да, смерть! Я закричала в дверь: кролик, уходи, я тебя очень прошу! Мне надо вывести собаку! Пожалуйста! Уходи, кролик, уходи! Кролик продолжал сидеть на крыльце, в низко стелящемся лунном свете его запасная тень была долгой, как ножницы. Я кричала: уходи, кролик, собака продолжала выть, кролик сидел на крыльце. Возможно, в кустах сидел Дэвид Линч с камерой, я не знаю, правда. Время тянулось, все снаружи будто заволакивалось зеленоватой густой рекой. Вот чего я добилась в жизни, подумала я, сижу ночью в деревне под Нью-Йорком и через дверь разговариваю с кроликом на глазах собаки моего единственного сохранившегося друга детства.
В итоге, я намотала поводок на руку, села на корточки и распахнула дверь. Собака рванула, кролик взлетел и исчез, зеленые воды ужаса схлынули и вновь ушли под землю, обнажив гудящий вечерний луг с дрожащими на ветру кустами хризантем и скрипучими флюгерами-вертушками радужных цветов. Кто бы это ни приходил, подумала я, он всякий раз уходит пустым. 
"Это один и тот же кролик, - сказал хозяин дома, вынырнув из очередного бара. - Его зовут Герман и он эксгибиционист".

Совершенство

а совершенствуюсь я в искусстве болеть
очень нужное искусство
подумаю как отобразить это зрительно, в пикселях (я про пиксели весь день талдычу)
да, надо об этом подумать
(уходит, падает, лежит)

буквы, пикселы

Жаренные Фили звукозаписи